(28) И твоей жизнью поистине надо считать не эту вот, связанную с телом и дыханием; твоя жизнь — эта та, повторяю, та, которая останется свежей в памяти всех грядущих поколений, которую будут хранить потомки и сама вечность всегда будет оберегать. Той жизни ты и должен служить, перед ней ты и должен себя проявить; она видит уже давно много изумительного; теперь она ожидает и того, что достойно славы. Потомки наши, несомненно, будут поражены, слыша и читая о тебе как о полководце и наместнике, о Рейне, об Океане, о Ниле, о сражениях бесчисленных, о невероятных победах, о памятниках, об играх для народа, о твоих триумфах.